Согласно исследованию ученых
из Массачусетского технологического института и Гарварда, опубликованному
на портале https://www.npr.org, всем нравятся победители — даже
малышам. Но, несмотря на то, что дети любят людей с высоким статусом, им
не нравятся те, кто выигрывает конфликты, используя силу. «Кажется, малыши
заботятся о том, кто победит, но они также заботятся о том, как побеждают», —
говорит Эшли Томас ,
исследователь в области когнитивного развития.

В последние годы ученые проводили эксперименты, чтобы
показать, что дети не только замечают социальные взаимодействия, происходящие
вокруг них, но и активно их оценивают.

Чтобы попытаться выяснить, как размышляют малыши, Томас и
его коллеги вместе с детьми в возрасте 2-3 лет были на кукольных спектаклях.
Там одна кукла несколько раз пересекала сцену, справа налево. Затем другая
пересекла сцену слева направо. После этого наступил конфликт: две куклы
столкнулись посередине, блокируя друг друга. В итоге было две ситуации: сначала
одна из марионеток поклонилась и ушла с дороги, потом вторая оттолкнула
другую и прошла. Томас задался вопросом, понимали ли малыши понятие
социального статуса. Ведь взрослым часто бывают в ситуациях, где участвуют
люди разного ранга и престижа, и может быть полезно иметь друзей на высоких
местах.

После шоу марионетки дали малышам и спросили, какая им
нравится. Малыши предпочитали марионетку, которая «выиграла», потому что
другая уступила дорогу и поклонилась.  Но им не понравилось, что
«победитель» толкнул другую марионетку. В итоге малыши переключили свое
предпочтение на неудачника.

Исследования показали, дети в первый год жизни понимают, что
некоторые люди, которые физически больше или же происходят из более
сильных социальных групп, склонны побеждать в социальных конфликтах.
Исследования, проведенные в детских садах, показали, что социальные иерархии
формируются среди малышей в возрасте 18 месяцев. Исследование доказывает,
что дети предпочитают людей с высоким социальным статусом.

«Это совершенно уникальное открытие в науке и, я думаю,
действительно похоже на то, что делают взрослые, — насколько мы склонны любить
знаменитостей и богатых людей и тех, кому предоставлен статус по разным
причинам», — пишут исследователи, «Это говорит о том, что такой процесс
начинается уже к концу второго года жизни».

«Недостаточно просто иметь высокий статус», — отмечают
исследователи. «Похоже, вы не должны были добиваться его недостойными
способами».

Читать подробнее в оригинале:

https://www.npr.org/sections/health-shots/2018/08/27/641403338/toddlers-like-winners-but-how-they-win-matters

Источник:
https://www.npr.org/

Источник: http://psypress.ru/articles/

Профессор психологии  и нейронауки Ахмад
Харири вместе с его
коллегами из Университета Дьюка описали результаты исследования в
статье
Molecular Psychiatry на портале
https://www.nature.com. Исследование было
о том, как плохие условия жизни в детстве блокируют работу генов, отвечающих за
антидепрессивный нейромедиатор.

Количество нейромедиаторов, их распределение по нервным
сетям, их утилизация и пр. сильно влияют на наше настроение и на нашу
способность думать. И если, например, вы впали в депрессию, то причиной тому не
обязательно могут быть какие-то действительные неприятности или неразрешимые
экзистенциальные противоречия, которые вы внезапно обнаружили в собственном
бытии, а неполадки с нейромедиатором в нервных контурах, обслуживающих чувства
счастья и удовольствия.

От чего может возникнуть проблемы с нейромедиатором?
Очевидно, от того, что гены, кодирующие ферменты, необходимые для его синтеза,
стали плохо работать, стали малоактивны. Сами гены могут быть плохими из-за
мутаций, которые в них попали – тогда имеет смысл говорить о врождённых
психических аномалиях. Но и внешние условия влияют на активность генов,
подавляя одни и стимулируя другие.

Один из самых эффективных способов изменить генетическую
активность – это метилирование ДНК. Если какой-то фрагмент ДНК оказывается
увешан метильными группами (с помощью специальных метилирующих ферментов), то
он оказывается как бы запечатан – к нему не могут получить доступ белки,
занимающиеся транскрипцией, то есть синтезом РНК, а нет РНК – нет и белка.
Иными словами, ген выключается, уровень кодируемого им белка в клетке
постепенно падает. Метилирование относится к так называемым эпигенетическим
способам регуляции генетической активности, и удерживаются эпигенетические
модификации на генах очень долго, едва ли не всю жизнь (а иногда каким-то
образом переходят даже в следующее поколение).

Эпигенетическая регуляция весьма чувствительна к внешним
стимулам. Допустим, что есть внешний стимул – например, стресс – из-за которого
метильные группы запечатывают ген, отвечающий за какой-то нейромедиатор –
например, за серотонин, который как раз необходим для хорошего настроения и
защиты от депрессии. Исследователи решили сосредоточиться на
гене SLC6A4, кодирующем белок, чья задача – возвращать серотонин в
тот нейрон, который передавал сигнал. Белок SLC6A4 таким образом влияет на
передачу импульса в синапсе, и уже давно известно, что поломки в его гене
связаны с развитием депрессии, и многие антидепрессанты созданы как раз для
того, что компенсировать плохую работу этого белка-транспортера.

Суть же в том, что некоторые из детей росли в бедности, а
некоторые – в достатке. Их всех наблюдали довольно долго, в течение трёх лет,
регулярно проверяя серотониновый ген SLC6A4 на метильный
статус, а мозг – на реакцию на стресс. Оказалось, что на протяжении всех трёх
лет SLC6A4 у тех, кто рос в бедности, был сильнее покрыт
запечатывающими эпигенетическими метками, и их мозг сильнее реагировал на
психологический стресс. Проблемы с серотонином из-за малой
активности SLC6A4 и чувствительность к стрессу легко могут
привести депрессии, и позже её симптомы у таких детей действительно
появлялись.

Материальный достаток тоже способствовал развитию мозга,
однако здесь закономерность была сложнее. Отличия между детьми из очень бедных
семей и детьми из чуть менее бедных семей были велики, но потом прирост коры
уменьшался, и с некоторого уровня доходов разница в экономическом положении на
её рост почти не влияла. По словам авторов работы, такие отличия сказывались на
результатах по крайней мере одного из когнитивных тестов, и самыми
чувствительными здесь оказывались память и способность организовывать
собственное поведение. Что же до этногенетических факторов, то тут никакой
зависимости обнаружить не удалось – принадлежность к той или иной расе не
сказывалась на взаимосвязи между развитием мозга и социоэкономическим
положением.

Общий вывод, который здесь можно сделать, выглядит так: с
нейробиологической точки зрения бедность – это не пожизненное клеймо,
унаследованное от предков, с которым ничего нельзя сделать и с которым остаётся
только надеяться на какую-то удачную мутацию. Но при том бедность может
испортить жизнь не только в смысле материального благополучия, но и в
буквальном смысле изменяя мозг, а значит, и психику. Иными словами, чтобы
получить здоровое общество, нужно заботиться не о том, чтобы не было богатых, а
о том, чтобы не было бедных. 

Читать продолжение:
https://m.nkj.ru/news/28849/

Читать в оригинале:
https://www.nature.com/articles/mp201682

Источник: https://m.nkj.ru

 

Источник: http://psypress.ru/articles/